| о воле, рождающей огненную страсть борьбы, мобилизующей все духовные и физические силы спортсмена |
| В одном из последних номеров журнала «Наука и жизнь» мы прочли: «...В принципе возможно составить математическую модель выполнения любого движения... Возьмем для примера всем известное гимнастическое упражнение — обороты на перекладине. Техника его выполнения может быть точно выражена системой дифференциальных уравнений». Математической формулой можно выразить многое. Но... Ах, если бы всегда можно было алгеброй поверять гармонию! Если бы с математической точностью заранее предсказывать, какое движение получится у того или иного спортсмена во время напряженных соревнований. ' Обратимся к другой, тоже общеизвестной формуле любого спортивного приема: техника+тактика +физическая под-готовка + воля к победе... Попробуйте пренебречь одним из слагаемых — и проигрыш! Здесь все взаимосвязано, взаимообусловлено. Наш разговор будет о воле, рождающей огненную страсть борьбы, мобилизующей все духовные и физические силы спортсмена. Ведь ныне при сравнительном равенстве в технике, тактике и физической подготовленности побеждают атлеты, которые отдают себя без остатка спортивной борьбе, умеют в нужный момент сосредоточиться или расслабиться, успокоиться или взорваться, разозлиться или возликовать. Иными словами, победа осеняет тех, кто научился управлять собой, своими нервами, своим настроением. Психология спортивной борьбы настолько сложна, что в одной статье можно лишь поставить вопросы. Отвечать же придется всем спортивным миром. Возможно, наши суждения небезошибочны. Наша задача — начать разговор, призвать к нему тренеров, спортсменов, ученых, всех тех, кого беспокоит судьба советского спорта. ТОЛЬКО БОЙЦЫ Николай Тищенко со сломанной . ключицей продолжал игру, и с его подачи был забит гол в труднейшем поединке. Виктор Чукарин, несмотря на то, что у него была повреждена рука, спокойно и уверенно вышел на гимнастический помост и завоевал золотую медаль чемпиона мира. Иоганес Коткас, с серьезной травмой ребра, сильно и мужественно провел заключительную схватку на ковре и добился блестящей победы... Подобные примеры можно было бы продолжить. Но характерны ли они для спорта наших дней? Может быть, так и надо — здоров ли, болен ли — все равно выходи на старт? Нет, конечно. И в принципе спортсмену, испытывающему недомогание, вовсе не нужно выступать. Эти примеры — исключительные. Но говорят они о многом. А вот пример другого подхода к вопросу. — Вы думаете, это очень интересно — поднимать железо? — грустно сказал как-то знаменитый штангист Томми Коно, «мистер Коно», супермен, чье улыбающееся лицо еще недавно заполняло страницы ярко иллюстрированных американских журналов. — Но что делать... Иного выхода у меня нет. Надо быть первым. Да, надо! И не только ему — Томми Коно. Другим, живущим в том мире,— тоже. Спорт — бизнес! И вот плывут безногие пловцы. Играют однорукие баскетболисты. Мчатся по трекам, вылетают за бетонные стены охваченные пламенем автогонщики. Льется кровь на рингах. Надо, непременно надо во что бы то ни стало быть первым! Может ли так стоять вопрос перед нашим молодым человеком, перед советским спортсменом? Нет, об этом и говорить не приходится. Что с того, если он не будет первым на беговой дорожке? Перед ним тысячи дорог — в колхозе, на заводе, в научной лаборатории. Спорт для него не соло- минка, за которую цепляются, дабы удержаться на зыбкой поверхности житейского моря. Спорт у нас позволяет полнее раскрыть свои физические и духовные возможности, проявить силу, ловкость, смелость, настойчивость в достижении трудной цели — лучшие человеческие качества. Вот потому-то мы и начали с рассказа о тех людях, которых с гордостью называют у нас героями спорта. Судьба героя всегда интересна, моральная основа подвига необычайно привлекательна. В самом деле: как, благодаря чему, ради чего человек презрел и боль и физическую слабость? Какого напряжения сил стоила ему победа? В свое время нам приходилось подолгу беседовать с этими чемпионами — людьми различных судеб и характеров. Но, знаете, в одном они были на редкость одинаковы: не заметили, не чувствовали недугов! То есть, конечно, заметили — но уже потом, когда борьба была позади. А тогда — на поле стадиона, на гимнастическом помосте, борцовском ковре все их помыслы, все чувства были отданы победе. В это трудно поверить? 8§дь больно же! Мы верим. Мы знаем, как\долгими часами наводили переправы в ледяной воде наши саперы... Знаем, как не замечали ранения солдаты, идущие в атаку... Примеры из другой сферы жизни? Да нет, все из той же. Схватка, поединок — эти суровые слова прочно и справедливо вошли в спортивную жизнь, и на каком бы поле ни пришлось сражаться — сражается боец. Он может быть не совсем обученным тем или иным приемам. Не очень даже сильным физически. У него может не хватать и каких-то других качеств. Но он не может быть трусом, не может быть рохлей. Боец-трус — это абсурд, чепуха. Заканчивая эту главку, скажем так: летать на самолете может каждый. Но быть летчиком-испытателем, первым, ведущим, стоять во главе шеренги асов могут только люди, умеющие собрать волю в кулак, одержимые своим делом. Спорт в нашей стране доступен любому, но мы твердо убеждены: в сборных командах должны быть только волевые и мужественные люди. Каким бы богатырем ни выглядел, какими бы результатами ни удивлял на домашних прикидках, спортсмен сборной — это прежде всего боец. ГЛАДКО БЫЛО НА БУМАГЕ... Договоримся: в дальнейшем будем считать; что именно такие, только такие люди и входят в наши команды. Мы с вами, конечно, знаем, что в действительности бывает, к сожалению, иначе, но при таком условии нам просто удобнее будет рассматривать суть явлений в чистом, так сказать, виде. Каждый, кому приходится жить со спортсменами во время тех или иных турниров, знает: перед соревнованиями тренер дает установку — и команде в целом и игрокам в отдельности. Иногда тренер вычерчивает схемы. Иногда — на скатерти ли, на клеенке, изображающей поле, — расставляет фишки. Что ж, все правильно. Предварительное «проигрывание» боя необходимо. Однако нередко получается вот что. Защитнику «А» поручено держать нападающего соперника «Б». Но когда началась игра, выяснилось, что «Б» сегодня явно не в ударе. Не клеится игра. А что же «А»? Точно выполняет установку! Держит, держит соперника, хотя давно следовало, оценив сложившуюся ситуацию, подключиться к товарищу, которому сегодня как раз приходится очень туго. Нам могут возразить: это надуманный или, в лучшем случае, не характерный пример. — Нет, характерный, — возразим и мы. И наглядное тому доказательство — мертвые схемы. Ну, хотя бы та самая, набившая оскомину в зубах, — бразильская четыре-два-че-тыре. Ведь что это такое, если рассматривать не цифры, не фишки, а людей? Спортсмены независимо от своих качеств подгоняются .под схему без точного учета, против кого им играть. Тактический вариант?! «Четыре-два-четыре» изжили себя благодаря все тем же бразильцам, но мало ли иных железобетонных схем рождается и поныне? Например, тактика игры «на столба» в водном поло, в волейболе — это что такое? И словечко-то подобралось какое. Нет чтобы на лидера, на застрельщика, на ударника, наконец. На столба! Поверьте — мы говорим не про термин, не про жаргонные словечки. За словами мысль, суть... Опять деревянная фишка! В чем же дело? Неужели некоторые тренеры не видят очевидного? Нет, видят! Но иногда почему-то считают, что спортсмен — да будь он хоть расчемпионом мира — он все равно нечто несамостоятельное, он юнец-птенец, которого нужно взять за руку, не выпускать ни на минуту, а то, не дай бог, сотворит что-нибудь не то... Вот почти анекдотичное тому подтверждение. Команда футболистов накануне игры поехала днем на море. Один из игроков заплыл дальше, чем разрешил руководитель делегации. И тот обрушился на спортсмена: — Утонешь — тебе ничего, а мне — отвечай! — Только ради вас и топиться не стал. А то ведь как здорово бы устроился! — не моргнув глазом ответил спортсмен под дружный хохот товарищей. Это смешной случай. А вот другой, посерьезнее. Из сборной команды СССР по одному из видов спорта был исключен выдающийся спортсмен, чемпион мира и олимпийских игр (фамилию его мы сейчас не хотим поминать всуе, но в свое время один из нас .писал об этом). Причина исключения? Привык тренироваться самостоятельно, разработал свою методику тренировки и не всегда придерживался тех же взглядов, что и наставники сборной. Казалось бы, и чудесно! Однако этот спортсмен был определен зазнавшимся, подверженным «звездной болезни» и... Чемпиона не стало. А его методика? Ее переняли за рубежом и по сей день успешно используют во встречах с нами. Это был всемирно известный спортсмен. Ну, а если ты ничем особым пока не прославился? Рассмотрим не только этот частный, но и общие случаи. СОВЕТСКИЙ СПОРТСМЕН — ЭТО ЗВУЧИТ ГОРДО! С недавних пор в среде спортивных журналистов принято называть репортажи о соревнованиях (преимущественно о футбольных матчах) рецензиями. Что ж, против этого термина, из области искусствоведения, трудно возразить. Но сравним театральную и футбольную рецензии. Сравним не лексику, — сам тон статей. Театральная — всегда сдержанная. Критикуется игра какого-то актера — тон доброжелательный, спокойный. Чувствуешь: перед автором — уважаемый человек, которому он искренне стремится помочь найти верный образ, заиграть в полную силу своего дарования. Ну, а спортивная? Что греха таить — иной раз они пишутся откровенно грубо. Считается вполне уместным безапелляционно советовать тренеру определять составы команд, говорить о «перспективности» того или иного спортсмена, давать самые категорические, порой просто беспардонные и лихие рекомендации. Травмируют ли такие рецензии спортсменов? Ведь они-то самые внимательные их читатели! Какие чувства испытает молодой игрок, прочитав, что зря ему доверили выступать в ответственном матче? Что переживет ветеран, наткнувшись на строки: «Тренерам- давно пора подумать о замене (имярек) свежими силами». Выступит ли спортсмен после такой критики в следующем матче лучше? Навряд ли... Или вот другой образчик критики, вызывающей, по меньшей мере, недоумение... Вспомним, что писалось об именитых футболистах в дни, когда стоял вопрос, быть или не быть нашей футбольной сборной в Мехико на олимпийском турнире, когда решалась судьба чемпионата Европы. Да, за проигрыш надо было критиковать. Здесь двух мнений быть не может. Вопрос только — как? Как критиковать? «Некоторые из них не проявили чувства патриотизма»! Как это понимать — «не проявили чувства патриотизма»? Подобное обвинение оскорбительно для советского человека. Но уж коли так, коль скоро не уйдешь от правды («не проявили»!), то за что же «некоторым из них» нынче золотые медали вручают? Тут все вверх ногами. И эта вот путаница, эта вот болель-щицкая поспешность, необъективность в оценке поступков, фактов, явлений обрушиваются на головы молодых, в общем-то, людей... Да, слово может ранить жестоко. Об этом нужно помнить всем. И уж, конечно, в первую голову самим тренерам, тем людям, кто стоит у руководства спортом. Представьте себе, что во время репетиции на театральной сцене режиссер обращается к замешкавшемуся актеру с такой примерно репликой: — Ну, ты! Чего варежку раскрыл?! Не может быть такого? А на спортивной тренировке? Слышали. И похлеще... Ребята — это общепринятое в футболе. Девчата — это, конечно, о гимнастках. А ведь не ребята же, не девчонки выступают в наших командах — спортсмены! Но и само слово спортсмен ныне как-то стушевывается. Участник,.. Вы сопоставьте эти слова: участник и советский спортсмен. Вы замечаете разницу? Можете не сомневаться: ее прекрасно чувствуют и сами спортсмены, и пусть даже не всегда отдают себе в этом отчет, но качество, если так можно выразиться, их выступления в значительной степени зависит от того, с какими словами к ним обращаются, кого в них видят: девчонку, мальчишку или советского человека! ...Представьте далекую чужую страну. Грохочут трибуны. Друзья и недоброжелатели. Под их взглядами выходят на арену соревнований наши спортсмены. Над ними — алое знамя Родины. На их груди — герб Страны Советов. Вы видите их? Советский спортсмен — это звучит гордо! И ЕЩЕ РАЗ ОБ ЭТОМ ЖЕ Повторимся: мы договорились считать, что в сборных командах закаленные, мужественные бойцы. Добавим — уважаемые соотечественники, наша гордость — советские спортсмены. Представьте — перед нами один из них, заслуженный мастер спорта, всем миром признанный футболист. Обстоятельства сложились так, что именно в тот день, когда его футбольная команда должна была выехать в другой город, к нему приехала жена. С утра пришли газеты. В них много и по-разному написано о футболистах. Но в одном все обозреватели единодушны — они восхищаются игроком, о котором идет наш разговор. «Он — неприступная стена», — вот как говорилось о нем. Читая эти похвальные слова о себе, он морщился, будто от зубной боли, отмахивался. — Да ну вас... Какая там стена... Напишут тоже... Итак, футболисты должны уезжать на аэродром. К руководителю команды отправился капитан команды с просьбой разрешить игроку повидаться с женой. Решительное: «Нет». Тогда отправилась большая делегация заслуженных мастеров. Их и слушать не стали: «Коллективные жалобы не принимаются». Но почему?! Почему так жестко, так безапелляционно? «Не должно отрываться от коллектива» — была мотивировка. Но знаете — коллектива в этот момент не стало. 'В тот час его не было. Была группа глубоко уязвленных, обиженных людей. — Ведь приеду — кровяное давление будут мерить, нервные рефлексы проверять, — тихо сказал спортсмен. — Давление... Я же стена, каменный!.. Речь же шла о самом, казалось бы, элементарном чувстве уважения к хорошим людям, спортсмену. Мы думаем: сколько же дополнительных душевных сил пришлось израсходовать человеку, чтобы вскоре снова занять место в команде и изумлять всех стойкостью, мастерством, железной выдержкой. Да, с призывами победить у нас к спортсменам обращаются часто. Накачивают порой так, что... А, может, попроще бы?... Ну, почеловечней, что ли? Позволим себе привести еще один пример. Однажды одному из нас в роли представителя городской спортивной общественности пришлось сопровождать футбольную команду мастеров по маршрутам, начертанным календарем игр команд класса «Б». Почти месяц в дороге. Почти месяц жизни одной семьей, под одной крышей. Кишинев. Завтра первая игра сезона. Сегодня — длин-ный-предлинный день. Что делать? Чем занять футболистов, чтобы мысли о завтрашнем испытании не сбили игрового тонуса, общего желания добиться первой в сезоне победы? ...Рядом с гостиницей, в которой разместились футболисты — грандиозный, шумный кишиневский базар. Море вина. Сердце руководителей команды холодеет от мысли: а что, если кто-то пойдет туда? Они настороженно следят за игроками. Игроки за ними. Ощущение не из приятных. «Кто-то» нашелся. Проскользнул на базар. И сразу сигнал ЧП! Разбирается персональное дело. Обсуждение, осуждение. А от тренера, гремящего обличительной речью, попахивает молдавским... Ну и денек. Матч еще не сыгран, но уже проигран... На поле спортсмены вышли, придавленные тяжестью обличений, нравоучений, наставлений. Два мяча — в наших воротах. Могло быть и больше. Но, веря в могучую силу зажигательных слов, в наставления, представитель спортивной общественности города продолжал перед каждым очередным матчем произносить яркие речи, скроенные, однако, по одному шаблону, по типу тех же речей, которые сам выслушивал от многих вышестоящих по службе поклонников футбола. Вторая речь перед матчем в Ужгороде, может быть, оказалась проникновенней кишиневской. Во всяком случае, матч выиграли. Третья, видимо, не зажгла — .ничья. Когда произносилось четвертое победное напутствие с призывом пылко и страстно отдаться игре, помнить, что за спинами игроков миллион жаждущих болельщиков, что они не простят и т. д., когда изрекалась в четвертый раз уже трижды изреченная истина, в глазах игроков появилась ехидная усмешка, а кое-кто откровенно и без стеснения растягивал рот в скучном зевке.. Представитель перестал произносить речи и перешел на... индивидуальные беседы. От наставника любой спортивной команды зависит многое. Но он, этот наставник, должен быть тончайшим психологом, чутким педагогом, воспитателем в полном смысле этого слова. Наставник ничего не должен делать по шаблону, по шпаргалке. Нужна порой и пламенная речь, и беседа с глазу на глаз, но бывает, что лучше просто помолчать. Главное — чувствовать, когда что нужно. И конечно же, наставник должен видеть перед собой не просто исполнителей тактических вариантов и его добрых намерений, а хороших самостоятельных людей. Работать с ними надо уметь. Это — искусство. ГОТОВИТЬСЯ ЗАРАНЕЕ Матч сборных СССР и Бразилии на чемпионате мира в Стокгольме. Заявка нашей команды на игроков уже подана, изменить ничего нельзя. Объявлен состав бразильской команды. И, едва услыхав «Гарринча», Михаил Якушин тихо произнес, словно сам себе: — Плохо дело. — Что, очень сильный игрок? (Гарринча впервые вышел на поле в этом матче). — Сильный-то сильный... Но не в этом суть. Когда мы, динамовцы, играли в Бразилии, его видел Кузнецов. И тот поразил Бориса. Вот увидите, что будет. Через несколько минут все увидели: Гарринча, получив мяч, двигался на Кузнецова, а тот пятился, пятился и чуть не оказался в воротах за спиной Яшина. И так повторялось не раз. Голы забил Вава, но оба — с точных и беспрепятственных прострелов Гарринчи. Он действовал на Кузнецова, как гипнотизер. ■В чем же дело? Ведь Кузнецов игрок отнюдь не робкого десятка. Умелый мастер. Но он боялся вступить в борьбу со своим соперником потому, что эта борьба была проиграна им еще до начала поединка. А ведь такой вариант можно было предвидеть. Даже не там, в Швеции, где команда Бразилии жила рядом с нашей, и Гарринчу видели на озере, где иногда удил рыбу Яшин, и возле поля футбольного, где днем тренировались наши игроки. Бразильцы приходили посмотреть, что делают наши спортсмены... В общем, познакомиться с этим спортсменом было можно, предвидеть появление в составе команды — тоже. И опять-таки, готовиться к встрече с ним следовало не там, в Швеции, а раньше — ведь о нем же знали! Больше того, он чем-то напоминал по манере игры Василия Трофимова, и хотя наш знаменитый правый край в то время уже сошел, он наверняка согласился бы сделать несколько рывков против своего одноклубника Кузнецова. Конечно же, все могло быть иначе — бесспорно лишь одно: готовиться к встрече с тем или иным соперником непременно надо заранее, чтобы поединок с ним не застал врасплох. В некоторых видах спорта это сделать проще — например в боксе, в борьбе. Вот как готовил заслуженный тренер СССР Сергей Преображенский своего воспитанника Александра Иваницкого к схваткам с сильнейшими атлетами мира. Детально изучив их приемы, сам овладев многими, проникнув в суть их тактики, манеры ведения борьбы, он на тренировках дома в течение долгих месяцев, даже лет, был для Иваницкого то Дитрихом, то Капланом, то кем-то еще. Четыре золотые медали чемпиона мира и золотая олимпийская медаль — вот награда тренеру й его достойному ученику за серьезный, вдумчивый труд. В играх подготовить все заранее сложнее. Много команд. За время одного матча игроку приходится сталкиваться со многими соперниками. Но не все эти соперники одинаковы по своему мастерству. И действовать против сильнейших, вырабатывать контрприемы для борьбы с ними все-таки можно. Если, разумеется, тренировка не сводится к простой разминке, ударам по воротам (или броскам по кольцу), игре в квадрате и т. п., а строится целенаправленно, планомерно. В конце концов, спортивных «звезд» в мире не так уж много. Зачем дорогостоящие вояжи по странам и континентам? Чтобы просто поиграть, победить заведомо более слабого? Нет уж, если учиться — то у сильных, если играть — то против сильнейших. Так поступают наши хоккеисты. И побеждают самых сильнейших! ЛАБОРАТОРИИ — НА СТАДИОНЫ! Еще не изобретены аппараты, позволяющие влиять, как нам захочется, на самочувствие, настроение. Внушить, скажем, самому себе или кому-то другому чувство безмятежного спокойствия или кипучую страсть к действию. Сложная эта штука — настроение. Накануне ответствен-? кого матча спортсмен поссорился с товарищем и вышел на площадку взвинченный, досадуя на всех и вся. Что делать? Что предпринять тренеру и всем тем, кто отвечает за игру команды? Что делать самому игроку, чтобы собраться? Вопросы, вопросы, вопросы... И как ни наивен этот пример, такие факты бытуют, они влияют, они порой определяют действия спортсменов в соревнованиях. А кто на эти вопросы должен ответить? Наука? Наша спортивная отечественная наука? Какие конкретные советы подарила она спортсменам и тренерам, чтобы помочь им настроиться на спортивный бой? Игровой настрой — что это такое? Как обрести этот самый настрой? Есть немало научных рекомендаций на сей счет. Надо-де отвлечься от мыслей о предстоящей ответственной игре, и тут хороша так называемая аутогенная тре- нировка. Вот такая: «Я спокоен. Я беззаботен. Мне легко. Мне хорошо. Я совсем спокоен. Мне совсем хорошо». — Кредо бездельника, — сказал нам один спортсмен. Мы с ним не согласились. Может быть, такое монотонное бормотание действительно успокаивающе действует на кого-то. Известно и другое: если спортсмен во время, например, подтягивания на перекладине говорит себе: «Выше, выше, выше, еще раз!», он добивается значительно большего, чем если бы выполнял упражнение чисто механически. Слово рождает мысль, мысль — действие. А иному помогает магнитофон, любимые мелодии, песни, игра на биллиарде, увлекательный роман и т. п. Все это так. Но опять же, если Альберту Шестерневу по вкусу, допустим, монументальный Бах, то Муртаз Хурцилава предпочитает родные грузинские напевы. Вполне возможно, что Банишевский вместо музыкальных услад лучше бы в день перед матчем ушел по грибы и одиноко побродил бы по лесу... Конечно, все это наши предположения. Но главное — в существе. Нельзя всех спортсменов команды завязать общими массовыми мероприятиями на целый день, и одним таким рецептом отвлечь их от дум о предстоящей борьбе с опасными соперниками. Нужны конкретные советы, а не общие положения, высказанные в сложнозапутанных статьях, рефератах и диссертациях. Кому не ясно, что общая методическая разработка, скажем, на тему юкак побороть предстартовое волнение» не годится для всех спортсменов одной команды, тем более сборной СССР. В команде одиннадцать спортсменов — одиннадцать индивидуумов, одиннадцать непохожих характеров... Пора нашим психологам говорить не вообще, а в частности. Пора найти возможность помочь каждому спортсмену сборной команды научиться управлять собой, своими нервами. Врач команды, естественно, до тонкостей знает физическое состояние спортсменов. А кто наблюдает, изучает их психику, их духовные запросы, наклонности? В команде нет психолога? Так ведь в том же врачебно-физкультурном диспансере он есть. Должен быть. Да не один. И ученый, разрабатывающий ту или иную тему, должен выйти из лаборатории на стадион и там, среди спортсменов, вести свою работу. Пусть рекомендации для игрока «А» окажутся настолько простыми, что, даже будучи подкрепленными рекомендациями для «Б», они не смогут составить основу диссертационной работы. Тем не менее они крайне нужны, они просто необходимы. Иначе мы так и не поймем никогда, почему вдруг будто столбняком охватит волейбольную, например, команду, и мяч бухается прямо в ноги неподвижным игрокам, почему внезапно пропадает сила и точность удара, почему... Этих «почему» — край непочатый! ГОЛОС ТРИБУН Спортсмен должен уметь настроиться на победу, отдать борьбе весь запас духовных и физических сил. Победе спортсмена способствуют тренер, деятели нашей спортивной науки, журналисты, все звенья спортивного движения. Об этом сказано. Это доказано. Ну а зрители спортивных состязаний? Какова их доля в победе спортсмена, команды? Каково их влияние на ход этой борьбы, на победу? Причастны ли миллионные армии болельщиков к спортивной борьбе? Да, причастны! Влияние их огромно! Они могут окрылить спортсмена, вдохнуть в него свою неистовую жажду успеха, свою объединенную страсть, свой жгучий, клокочущий бо-лельщицкий пыл. И они же способны вывести спортсмена из равновесия, деморализовать всю команду ледяным равнодушием, необъективностью, бичующим свистом... Интересно, что на заре советского спортивного движения это отлично понимали наши отцы и деды. С чувством волнения и глубокого уважения к тем, отдаленным от нас полувековой давностью первым физкультурникам Страны Советов, рассматривали мы футбольную программу, выпущенную в Орехово-Зуеве. Плохонькая, оберточная бумага. Тусклая печать. А слова — яркие, бьющие в цель. «Зритель, помни! На поле твой товарищ! Когда ты чего-то не понял, не обвиняй и судью. А если можешь сделать лучше — приходи к нам. Мы с радостью примем тебя в ряды красных физкультурников». Общий же смысл призывов такой: футболисты показывают тебе все лучшее, на что способны. Так будь благодарен им за это. Учись у них, тоже становись спортсменом! Честное слово, очень здраво рассуждали первые советские физкультурники. И горлопанов, свистунов не терпели, хотя, как говорится, общий культурный уровень зрителя в те годы был несравним с нынешним. Свист на трибунах. Вот спортсмен, скажем, в футбольном матче, не желая рисковать в сложной игровой ситуации, отдает мяч своему вратарю. Свист. Кто свистит? Футбольные неучи. Зачем свисТят? Сами не знают. Попробуйте представить, что актер, занятый в спектакле, твердо придерживаясь ремарок автора, играет так, как не нравится зрителю в пятом ряду партера. И этот митрофан из пятого ряда, засунув в рот пальцы, свистит. Не бывает такого? Почему же такое возможно на трибунах стадионов? Почему на соревнованиях отдельные люди позволяют себе поступки, порой граничащие с уголовщиной? И вот в чем главная беда — действуют-то эти «отдельные представители» на глазах многочисленных соседей по трибуне. Вспомним гневное письмо Г. 'Конджоряна из Армении о матче футболистов «Арарата» с московскими торпедовцами, которое было опубликовано в одном из ноябрьских номеров «Советского спорта». Цитируем: «Перед моими глазами исказилось от боли лицо Гершковича. Я видел, как несколько раз бросали в него яблоками, бураками, и, наконец, попали ему в голову». Дикость! А ведь, очевидно, тот, кто целил в. голову торпедовца, с апломбом рассуждает о футболе, критикует игроков за пассивность, за плохую игру и за все прочие грехи, требует волнующих побед, красоты, вдохновения. А понимает ли этот хулиган, что он сам своим возмутительным поступком сорвал игру, опошлил, осквернил доброе имя любителя спорта? Зритель — полноправный соучастник спортивного успеха или неудачи. Спортсмены всегда благодарны зрителям за помощь, за поддержку, за могучее — «Шай-бу» * * * Часто мы говорим, слышим: «Команда играла с большим вдохновением». «Успех вдохновил спортсменов». И противоположное: «В игре не чувствовалось вдохновения»... Что же такое вдохновение? Обратимся за разъяснением к непререкаемому, на наш взгляд, авторитету в этой области — А. С. Пушкину. Вот его слова: «Вдохновение есть расположение д уши к живейшему принятию впечатлений и соображению понятий, следственно и объяснению оных. Вдохновение нужно в геометрии, как и в поэзии». Мы не осмеливаемся что-либо добавить к этим словам. Мы только можем предположить, что, взяв диаметрально противоположные для его времени сферы деятельности — поэзию и геометрию (это ведь ныне появились и физики и лирики!), — великий поэт тем самым утверждал, что вдохновение нужно в любом деле. И, конечно, в спорте! Что означает — спортсмен должен мгновенно реагировать на все происходящее (живейшее принятие впечатлений), давать ему оценку (соображение понятий), определять необходимость и логичность тех или иных действий. Все это сложно! Когда и к кому приходит вдохновение? К людям умным, сообразительным, знающим! Такими не родятся. Богатырские физические данные не заменят труда, поиска. И хотя древние изображали богиню победы крылатой, мы видим — в действительности у нее тяжелый шаг, перед ней долгий нелегкий путь. Мы лишь бегло коснулись нескольких тем общей проблемы, именуемой психологией спортивной борьбы. Повторяем, наша задача — начать этот важный разговор. Теперь слово за вами, товарищи спортсмены, тренеры, ученые, читатели. Мы все вместе отвечаем за наши будущие спортивные победы. Ю. МЕТАЕВ, В. ПАШИНИН |